Мертвое солнце - Страница 55

В один из дней ко мне на крышу залез Элли. Он не говорил — только сидел рядом и молчал. И такая молчаливая поддержка помогла мне куда больше, чем пространные разговоры ни о чем и пустые утешения. По крайней мере, черная хандра ушла.

Ближе к вечеру я сполз со своего места — запахи, которые издавал готовящийся ужин, могли бы разбудить и мертвого! Мне вообще повезло: блюда национальной эльфийской кухни, от которых плевалось абсолютное большинство жителей этого мира, в том числе и многие молодые эльфы, у меня прошли на «ура». Пресловутый неа'ас я вообще готов был жевать вместо сухариков. Как оказалось, эти шарики можно, чуть подсушив, брать с собой — они не портятся очень и очень долго… По крайней мере, завалявшемуся у меня в кармане шарику было не меньше улэда. И ничего! Не испортился.

Но неа'ас неа'асом, а когда Саила угостила меня шашлыком по-эльфийски… Я едва не проглотил шампур, настолько это было вкусно! В общем и целом, эльфийская кухня пришлась мне по душе. Другое дело, что, кроме меня, это ели всего восемь эльфов, включая Элли, остальные же воротили носы. Мол, мы, молодое поколение, не желаем питаться той гадостью, которой питались наши предки. Да и вообще, зачем соблюдать всякие ненужные традиции?..

Я тоже попытался было что-то сказать на ту тему, что мне, как приемному родственнику, не нужно соблюдать все эльфийские обычаи. На свою беду, я сказал это Саиле. Ой, что бы-ы-ыло-о-о!.. После лекции, продолжавшейся несколько сеадов, я понял, что для собственного спокойствия мне будет лучше послушаться вредную старую эльфийку и не выступать. В самом деле, что тут такого? Ну, пришлось мне учиться держать на лице невозмутимую маску, как у вождя племени сиу, пришлось соблюдать правила этикета (не то, чтобы я раньше клал ноги на стол и сморкался в рукав. Но этот эльфийский этикет со всеми своими заморочками меня когда-нибудь сведет с ума!), вынужден был называть Рая — дядей, а Элли — приемным отцом. К слову, именно приемным — забывать про родную семью я и не думал. Но уж лучше так, чем выслушивать многочасовые вопли приемной бабушки.

А вот когда меня попытались научить петь… Было весело. Нет, голос у меня, благодаря Госпоже, стал хороший: звучный, глубокий… Только слишком уж громкий. На распевание эльфийских гимнов не рассчитанный. Мое пение во всю мощь легких спокойно могло оглушить тех бедолаг, которые по несчастью и собственной глупости находились слишком близко. Я уже и не говорю про свои бедные уши… В общем, петь мне запретили под страхом кляпа. Ха, как будто кляп сможет меня остановить!

Я замер около большого окна, наблюдая за тем, как на потемневшее небо набегают тучи. Кажется, ночью будет дождь, а точнее, ливень. Значит, накрылись мои ночные посиделки на крыше, а жаль. Я к ним уже привык.

По коридорам разнесся звук гонга. Ах ты ж… Опаздываю! Если я вовремя не успею прийти на ужин, занудная лекция на тему «опять опоздал!» от бабушки мне гарантирована!

Перейдя сразу на «третью скорость», я рванул в столовую, руля крыльями на особо крутых поворотах. Кстати, летать я так и не научился. Нет, вру: планировать на землю с крыши казармы — для полетных экспериментов залезать выше я просто боялся — у меня получалось неплохо. Но как же это тяжело! Крылья вместо того, чтобы послушно держать меня в воздухе, все норовят прихлопнуть к земле и накрыть сверху. Даже не представляю, как я на таких парусах буду летать.

Зато появилось два преимущества. Первое: я больше не нуждался в одеялах — громадные крылья с успехом выполняли эту роль. И, что самое главное — не мерзли сами! Ускоренное до предела кровообращение в этих конечностях не только позволяло им не мерзнуть, но и с успехом согревать меня. Правда, летом было очень жарко, но это такие мелочи…

А второе преимущество я обнаружил практически сразу же. Как оказалось, крыльями очень удобно рулить при беге. Да и в бою они очень хорошо гасят инерцию. Другое дело, что подставлять под удар их не надо — уж очень эти конечности чувствительные ко всякого рода повреждениям. Нет, это не означает, что мои крылья так легко повредить, скорее, наоборот — очень и очень сложно. Просто каждая царапина на них болит гораздо сильнее, чем где-либо еще. Да и крови натекает столько, что просто караул. Поэтому крылья лучше поберечь, пока я не решу, как обезопасить их от ударов.

Затормозив у обеденного зала и едва не вписавшись лбом в массивную дверь, я замер, приводя себя в порядок. Последний раз одернув рубашку и откинув назад плетенку (меня все-таки научили заклинанию, заплетающему волосы. Сам я учиться плести нечто подобное отказался наотрез), я нацепил на лицо маску невозмутимости и, толкнув дверь, вошел в зал.

* * *

А в зале была тишина, нарушаемая только еле слышным дыханием собравшихся на ужин. И у всех такие невозмутимые ро… пардон, лица, словно они на приеме у английской королевы, не меньше! Сели, сложили лапки на коленях и сидят. Ждут. Как это, кого? Меня, естественно! Пока хозяин замка (чисто номинальный, на деле здесь всем заправляет Рай. Но ведь важен сам факт!) не разрешит, есть нельзя! Не по этикету, чтоб его! И порции такие, что птичка не наестся. Разве что воробей…

Как только я зашел в зал, дверь за моей спиной закрылась. Все правильно — раз хозяин замка на месте, то после него уже никто не имеет права приходить. Кто не успел — тот опоздал. А про то, что, придя в гости к повару, можно за раз получить еды больше, чем во время завтрака, обеда и ужина вместе взятых, промолчим…

Приветственно всем кивнув, я прошел к своему месту во главе длинного — чтобы все поместились — стола и уселся на свой покалеченный стул. Покалеченный не в том смысле, что у него ножки кривые, а в том, что вместо нормальной спинки была узенькая планка шириной сантиметров двенадцать, не больше. В самом деле, не на табуретке же мне сидеть! Вот для меня и сделали такой стульчик. По крайней мере, теперь я не отдавливаю себе крылья.